Эта повесть жестока. В ней жертвы часто становятся невольными авторами собственной гибели. По горькой иронии судьбы, зачастую именно история, источник жизненной силы журналиста, убивает его.

Une histoire bien affligeante que d’être à son insu le propre auteur de sa perte. Triste ironie du sort que l’article, l’élément sur lequel repose la vie de tout journaliste, soit souvent aussi ce qui le tue.